Услышав о конфликте российской суррогатной матери и ее заказчиков, отказавшихся забрать ребенка, а несколько недель спустя о том, что очередная известная во всем мире пара воспользовалась услугами «мамы напрокат» мы решили разобраться, возможно ли быть счастливой, родив чужое дитя?
Вначале года мир облетела весть о том, что Николь Кидман и ее муж Кит Урбан вновь стали родителями — выносить второго ребенка. Николь помогла анонимная женщина. Ранее подобными новостями делились Элтон Джон, Сара Джессика Паркер, Рики Мартин — все эти и многие другие знаменитости не скрывают, что для того, чтобы стать родителями, они прибегли к услугам суррогатных матерей. В США вынашивание детей за гонорар для незнакомых людей не является чем-то постыдным: ни заказчики, ни исполни гели не чувствуют, что нарушают религиозные или социальные табу.
В России же к подобному способу продолжить свой род, с одной стороны, и заработать, с другой, общество до сих пор относится с брезгливостью и легким чувством превосходства над всеми участницами (заметьте, не участниками) этой сделки: одна женщина неуспешна как мать (она не может зачать или выносить), а вторая — как трудовая единица (она так непрофессиональна или неквалифицированна, что использует для заработка свою утробу).
О низкой статистике обращения к суррогатному материнству в нашей стране красноречиво свидетельствует тот факт, что впервые московский загс зарегистрировал рождение ребенка, в свидетельстве о рождении которого в графе «мама» стоит прочерк (отец малышки участвовал в программе суррогатного материнства) лишь в 2009 году. Между тем в России, по оценкам портала Опет, каждая шестая пара имеет проблемы с репродуктивностыо. И если здоровье части этих семей современная медицина в состоянии поправить, другим рано или поздно придется задуматься: Готовы ли они (перед лицом угрозы остаться бездетными) изменить свое отношение к женщине, которая за плату могла бы осуществить их заветную мечту? И не является ли ее согласие на суррогатное материнство не столько следствием нужды, сколько актом гуманизма? Glamour познакомился именно с такой женщиной.
Уложив спать детей, американка Бет Гудман идет в свою спальню и включает бумбокс: звучит колыбельная в исполнении некой женщины. Она слушает запись, нежно поглаживая живот. И объясняет: «Я каждый вечер ставлю этот диск перед сном, чтобы еще не рожденный малыш привыкал к голосу своей настоящей мамы». Бет 30 лет, она счастливо замужем за военным офицером Джоном Гудманом, у них есть сын и дочка, а сейчас она исполняет обязанности суррогатной матери: вынашивает не своего ребенка, зачатого с помощью экстракорпорального оплодотворения.
Благое дело нехитрое
«История» Бет Гудман началась в 2007 году, после того как она посмотрела телепередачу «Жены военных», в которой рассказывалось о ее соотечественнице, родившей близнецов для чужой семьи. «Меня это тронуло до глубины души, — говорит она. — Те, кто выступает против суррогатного материнства, считая его аморальным, обычно приводят такой аргумент: «Если Господь хочет, чтобы у этой пары был ребенок, он у них будет». Но я с этим утверждением категорически не согласна. Более того, почему не помочь тем, кто не может родить из-за проблем со здоровьем, если мне беременность дается легко?» И так думает не только Бет — согласно статистике, в США суррогатные матери рожают почти 1000 детей в год.
В интернете Гудман нашла несколько сайтов агентств, из которых узнала более подробную информацию о суррогатном бизнесе, и прочитала несколько историй о парах, которые годами лечились от бесплодия и, отчаявшись, начали искать женщину, которая согласилась бы им помочь. «Я тогда подумала, что просто создана для этого», — вспоминает Бет.
На тот момент у нее уже было двое детей, и оба раза беременность протекала без осложнений. «Когда я вынашивала дочь, то настолько хорошо себя чувствовала, что в день родов просидела на работе до 7:30 вечера, а в 9:45 того же дня уже родила. Я даже не попала, что такое схватки».
Посоветовавшись с мужем, Бет заполнила заявку на сайте одного из агентств и через две недели получила ответ: «Вы успешно прошли первый этап отбора». Для окончательного подтверждения того факта, что она может стать суррогатной матерью, ей пришлось выдержать еще множество медицинских и психологических тестов. Наконец, получив заключение «годна», Гудман начала ждать «заказчиков».
Клиент всегда рад
Спрос на суррогатное материнство сильно превышает предложение: заказчики нашлись быстро. В случае Гудман агентство прислало ей досье сразу трех супружеских пар, мечтающих о собственном малыше. «Когда я начала читать бумаги, мне захотелось помочь сразу всем, — рассказывает Бет. — Поверьте, мне очень трудно было выделить кого-то одного». В итоге Гудман остановила свой выбор на семье из европейской страны, в которой оплачиваемое суррогатное материнство считается незаконным (в некоторых странах возможна только бескорыстная помощь женщин друг другу): жена была старше мужа и физически не могла иметь детей. «Последнее стало решающим фактором, — вспоминает Гудман. — Я подумала: а вдруг больше никто не захочет помочь этой женщине, потому что она немолода?!»
В августе 2009-го, после двух неудачных попыток искусственного оплодотворения, Бет начала вынашивать ребенка, зачатого с помощью спермы мужа той женщины и донорской яйцеклетки.
Она очень ответственно подошла к процессу: близко познакомилась с парой до оплодотворения, а после наступления беременности стала ежедневно писать им мейлы с подробными рассказами о своем самочувствии.
Военная обязательность
Пример Бет — лучшее доказательство того, что молодая, здоровая, адекватная и счастливая в личной жизни женщина может стать суррогатной матерью. Но она сделала это за деньги. Когда в 2007-м она подписала контракте суррогатном материнстве, ее муж Джон получал около $26000 в год. Ровно столько он должен зарабатывать, чтобы один из детей со временем пошел учиться в колледж. И ровно столько Бет получила за девять месяцев беременности. «Жены военных — очень хорошие суррогатные матери, — комментирует Карен Саннслоу, руководитель Центра суррогатного материнства Лос-Анджелеса. — Подписав контракт, они четко выполняют его условия, воспринимая беременность как работу». Именно Сайнслоу порекомендовала Гудмаи той паре из Европы, которая в итоге покинула Америку с ребенком на руках. И оказалась на ее счет совершенно права — Бет справилась на отлично!
Многие агентства в США нацелены на поиск суррогатных матерей среди жен военных. Повышенное чувство долга — не единственная причина большого на них спроса. Дело еще и в деньгах: жены военных имеют медицинскую страховку, которая полностью покрывает ведение беременности и роды, что позволяет существенно сократить расходы.
Знакомство с родителями
Ближе к концу беременности Бет в жизни Гудманов произошли непредвиденные изменения. Мужу по состоянию здоровья пришлось закончить службу в вооруженных силах, и семье надо было уезжать из Флориды. Однако спокойно вернуться к родным в Мичиган они не могли — в этом штате суррогатное материнство считается нелегальным, и Бет грозили бы тюрьма и штраф. И Гудманы поехали в Огайо, где юридических проблем не возникло.
Этот вынужденный переезд — не единственная их плата за участие в программе суррогатного материнства: после 34 недель беременности паре пришлось отказаться от секса, ведь появлялась угроза преждевременных родов и семья заказчиков могла не успеть приехать к моменту рождения ребенка. «Безусловно, есть у этой работы и понятные эмоциональные сложности, — говорит Бет. — Чтобы их избежать, я на протяжении всей беременности повторяла себе, что вынашиваю не своего малыша. К тому же это ни с чем не сравнимое удовольствие — быть свидетелем того, как родители знакомятся со своим ребенком. Такое счастье!» В апреле 2010-го Бет родила дочку и в августе переехала с семьей в Мичиган. Она не исключает возможности, что снова решит выносить кому-нибудь ребенка. «Даже если мне не будут платить, я сделаю это не ради денег», — утверждает она.